Сэмьюэль смотрел на юношу, в сотый, тысячный... в миллионный раз, изучая его лицо. Широко раскрытые глаза, какой-то странный загадочный блеск в них; губы Анджи, правильной симметричной формы, совершенно непохожие на его собственные. Почему-то эти губы сейчас дрожали. Совсем незаметно, чуть-чуть, самую малость, но эта дрожь не смогла скрыться от глаз молодого человека, который знал мимику людей и мог читать по лицу мельчайшие оттенки настроения. Несомненно, вампир тоже умел это делать, может даже и в тысячу раз лучше. Наверняка он сейчас думает, что парень делает что-то совершенно странное. Абсолютно непонятное и, может быть, неправильное. Может быть…
Сандерс шел под руку с юношей вон из шумного зала, перед выходом еще раз окинул помещение задумчивым взглядом. Под бездонными черными глазами залегли глубокие тени.
Мраморно-белая кожа его спутника, казалось, стала еще бледнее и приобрела голубоватый оттенок. Изящные тонкие руки приобнимали его собственную. Со своей неизменной улыбкой на лице он потянулся к лицу Анджи, провел пальцами по щеке.
- Конечно пойдемте. Но мне кажется, что Вас что-то беспокоит. Вы не можете наслаждаться этим вечером, как все остальные здесь. Что-то держит и не отпускает? – тихо спросил парень, отведя прядь непослушных белокурых волос с его лица.
Вдруг все вокруг окутала пронзительная тишина, такая тяжелая, плотная и вязкая, что, казалось, ее можно было потрогать руками. Стихло все: шум ветра за окнами, гул музыки, доносящейся из зала.
А вот и весьма нелепый вопрос, который назойливой мухой кружил внутри черепной коробки, мешая собраться с мыслями и решить, наконец, стоит ли тратить собственное терпение на то, чтобы позволить одному из вампиров, по-своему прекрасных и отвратительных в силу различных ассоциаций и предубеждений одержать верх в воображаемом состязании, устроенным самим парнем. Зачем? Для чего всё это? Некоторые из этих бессмертных созданий уже мертвы духовно, а некоторые новообращенные через пару месяцев станут не более чем мусором, если не справятся со своей жаждой и желаниями… но ведь ноги сами привели его, к этому юноше, и теперь ему предстояло провести немного времени наедине с новым знакомым в попытке найти ответы.
Причина первая.
Сэм, что уж скрывать, любил красивых юношей и девушек. Хотя никогда не искал их для себя. Парни, девушки – не важно, ему просто нравилось видеть их подле себя, властвовать. Они проживали свою короткую маленькую жизнь рядом с ним и в определённый момент умирали духовно – ломались, так тихо, что, казалось бы, никто не должен был этого замечать, но Сэмьюэль видел. Некоторые держались дольше остальных – за эту стойкость он был готов любить их больше, чем любых других, к тому же, как это удачно совпало, парень предпочитал именно таких, которые похожи на плотно собранные бутоны, готовые вот-вот раскрыться подобно обитой бархатом шкатулке и явить миру свою нежную сердцевину.
Причина вторая.
То, как парень иногда обращался со своими любовницами или любовниками, всегда поражало других – он обращался с ними бережно, словно с новорожденным ребёнком, и аккуратно развязывал ленты, скреплявшие доспехи их душ. Любой другой на его месте, наверняка, воспользовался бы ножницами, не обращая внимания на осколки атласной красоты, но парню нравилось чувствовать прохладу этого «шёлка» на кончиках пальцев. Это ритуал, таинство, обычай... Именно осознание этого дарило невероятное ощущение гармонии и равновесия.
Причина третья.
Тревога, зародившаяся в душе, была неявной – слишком тусклой для того, чтобы быть опознанной и идентифицированной. Невозможно было бы отнести её к разряду дурных предчувствий, озарений, осознаний... Она жила сама по себе, не пытаясь вступить в симбиоз с сознанием Сэма, не стремясь к столь интимным отношениям, понимая, словно существо, наделённое разумом, что мышеловка в любой момент может закрыться с тихим щелчком, и уж тогда новому «объекту любви» от него не скрыться. Он мог бы провести бессонную ночь, но к утру наверняка разобрался бы в ситуации, вне зависимости от того, насколько неприятным могло бы оказаться это новое знание о собственном внутреннем мире.
Сэмьюэль вздохнул. В данный момент он так старательно избегал себя. Сторонился. Отвергал любую попытку внутреннего голоса намекнуть на то, что вампир, идущий рядом, в сущности, не при чём, это всего лишь попытка объяснить настроение, состояние.
----->>> Спальня "Осенний вечер"
