-Удачно получилось, тебя спокойно могли принять за обычного вампиренка. А на счет богемы.…Ну как сказать…мне по должности положено знать все про всех, думаю, после сегодняшнего вечера, ты ознакомишься, как минимум, с половиной этого общества.
- А я не обычный? - криво усмехнулся Кисама. - Слишком хорошо обо мне думаете, Кози-кун.
И пользы, чую, мало принесу. Конечно, исключая тот случай, коли здесь начнётся потасовка, что прямо скажем, маловероятно. - Кисама заглянул через плечо секретарю, с интересом разглядывая получающийся план.
Толку он в нём не видел, иначе как в забаве, всё равно за время прогулки рони не обойдут весь периметр, да и с помощью подобных, с позволения сказать, чертежей ничего полезного вроде скрытых комнат или потайных ходов не обнаружишь.
Впрочем, не моё дело.А если понадобится, я отсюда дорогу и с закрытыми глазами найду. Может быть. Если по голове очень сильно не стукнут.
Он продолжали свою неспешную прогулку, секретарь продолжал свои занятия - курить и чертить, Кисама продолжал любоваться красотами ночного замка.
-Кстати, как по времени, еще не скоро само собрание состоится?
Кисама встретил взгляд Кози и пожал плечами.
- Вероятно, очень скоро начнётся. Думаю, тебе следует пойти и занять нам места поинтереснее, а я пока ещё немного погуляю, что скажешь? Вдруг набреду на что-нибудь интересное. А потом обменяемся впечатлениями. Думаю, найдётся что посмотреть и в неофициальной обстановке перед началом собрания, и в не менее неофициальной в других уголках замка... Разделимся. - махнув рукой секретарю на прощание, Кисама свернул за угол, предоставив секретарю идти прямо - вперёд и только вперёд!
В груди ныло. В висках коротко стучало время, натягиваясь струной и обрываясь, тренькая, звеня, зовя за собой чувство, которое, казалось, тянуло за собой на веревочке, в тишину и гулкость, в темноту и линии света коридоров старинного замка.
такого старого, что Сантьяго иногда становилось немного не по себе. Его прадеды ещё не родились, а замок уже был старым. Было ли это игрой воображения, или стены будто и впрямь дышали? А где-то глухо ворчала и искоса поглядывало на копошение бессмертных старая-старая, древняя сущность, не злая, но и не добрая, обладающая душой и чувствами, но не имеющая разума. Может быть, слепая, но от того ещё более страшная.
неторопясь, вампир молча, щурясь в непроглядную для смертного, но прозрачную для него темноту, тенью в черноте, замирая между "после" и "до" шага, останавливаясь и вслушиваясь в старые камни, вероятно, хранящие отголоски множества кровавых и странных событий.
Ночь обретала здесь мистический характе, и предчувствие чего-то не отпускало его, обостряя чувства и заставляя медлить в сомнении - стоит ли делать следующий шаг?
Но это было... неповторимо.
Можно было подумать, нет никого и ничего вне этих стен и Кисама, громадный мир, укрытый покрывалом ночи, полумрака и серебра ночного светила, почти осязаемой тишины, нарушаемой лишь спокойным фоном сверчков и дыхания самого вампира.
Он замер, боясь дышать.
Во мраке коридора, прозрачному взору вампира, чуть в стороне от ровных лунных линий, колыхаемых лёгким ветерком, бросающих лишь слабые отблески, стояло… Самое совершенное существо, какое когда-либо видел Сантьяго. Стройная и тонкая мальчишеская фигура казалась нереальной – игрой бликов в тишине, странно-прекрасным хрупким неземным видением, с длинными, посеребрёнными луной, видимо, белыми тонкими волосами; изящные, тонкие, аристократически-безупречные и в то же время такие простые, естественные черты лица; он казался призраком, укрытым едва уловимым флёром печали и прошлого, образом, на мгновение слабыми бледными мазками акварели возникающих воспоминаний, хранимых камней, не тенью, нет – лучиком дней минувших… Но мгновения таяли, не унося с собой волшебный силуэт.
И Сантьяго понял, что просто развернуться и уйти он не может, не выдержит, хотя и следовало бы. Он просто обязан подойти – и конщуственно коснуться иллюзии, развеять… морок?.. и убедиться в его реальности, от которой страшно, но сладко и больно дышать.
Увидеть не сон, но существо из плоти и крови – пусть жестокое и холодное, пережившее ни одни век и принёсшее ни одну смерть… Но так не могло быть. В чистоте неуловимого аромата ночи и цветов, лунного света и каменной прохлады не могло быть образа убийцы. Потому что быть не могло.
Как зачарованный, вампир сделал шаг, разбивая вдребезги наваждение. Юноша перед ним был и в самом деле реален, нет сомнения. И дыхание на стекле было тёплым, живым, и тонкие пальцы, рисующие узоры, оставляли за собой чуть влажноватый, быстро смерзающийся в сухость след, и, что более важно (ведь есть же вампир с сердцем? кто знает все причуды их природы?), инстинкты Охотника просто-напросто кричали Кисама – перед ним человек, живой человек… из плоти и крови, да.
На какую-то долю мига его сознание парализовано.
Это собрание, собрание вампиров, верхушки Кланов. Ни один из нас не возмёт с собой человека, даже преданнейшего и любимейшего, но, тем не менее, он – Снежный Принц – здесь… Почему?
Снежный Принц… Нет, не за цвет волос. За ауру печальной, тихой грусти, в которую укутался юноша, за это тоскливое и какое-то естественное одиночество в прохладе ночи, за светлую детскую забаву с крохотными кристалликами холода по стеклу, быстро проигрывающему теплоте крови, и быстро отвоевывающими свою силу обратно.
Он подошёл не таясь, заворожено ловя взгляд глаз – томно-грустных карих янтарей. Медленно, выверяя каждый шаг отголоском сознания, но не видя перед собой ничего другого.
Подошёл совсем близко- не более шага между ними. Нерешительно замер. Чуть улыбнулся краем губ.
- Доброй ночи, Принц… - и текче-плавно опустился на одно колено, мягко беря его за руку, но решительно поворачивая ладонью вверх, чтобы легче было потянуть за край перчатку, осторожно снимая её с узкой ладони.
- Простите мне мою дерзость…
Склонить перед ним голову, почти благоговейно, лишь едва касаясь губами невесомых, полупрозрачных в лунном свете фаланг и костяшек, легко прижать к щеке и слушать, слышать, всем существом ощущать биение пульса под кожей, закрывая глаза и болезненно хмуря брови.
- Вы больны, Принц… - едва слышно, отпуская руку, почти безвольно… или невольно?
Сложить руки на колено, поднять голову и заглянуть ему в лицо…ища… чего?
Принц здесь в ожидании обращения. Серьёзно больной юноша в замке вампиров, в ожидании часа силы и обращения. Будь я тем, кто выбрал Вас, я бы не медлил, слыша Вашу боль. Не смог бы. Но Вы всё ещё человек. Это… Ваш выбор? Почему?.. Я, может быть, знаю несколько причин… Думал о них, всего лишь каких-то двадцать лет назад.. Почти, но не совсем целую жизнь…
- Почему Вы медлите? Вы боитесь.. измениться? не быть собой, тем кто Вы есть? А может быть, боитесь Вечности, Принц?
Сложи из осколков льда слово Вечность..и я подарю тебе целый мир и пару коньков впридачу…
Вы прекрасны, Принц. Почему бы Вам не быть вечно прекрасным? Без боли и страдания. Или Вас тревожит иное?.. Старые истории о любви, ненависти, отчуждении и одиночестве Бессмертных? Напрасно. По эту сторону Вечности мы сами определяем свой путь. Что же Вас останавливает? Принц, Принц! Разрешите мне стать Волшебником, что, появляясь в ночной час из тьмы, стремится помочь и словом, и делом… А после истаивает с лучами рассвета, как сон… Может быть, чтобы однажды вернуться в час нужды? Разрешите мне остаться воспоминанием в Вашей Вечности – какой бы она ни была. .. Я желал бы принести Вам присягу и стать Вашим Рыцарем, но я опрометчиво отдал свою верность другим… И я не смею просить Этой чести…
Отредактировано Shiroi Kisama (07-11-2008 10:57:13)
- Подпись автора
С собой: плащ в рюкзаке, мобильник, ключи, запечатанный свиток, глок с патронами (с примесью серебра), катана на перевязи на правом боку (небольшой нож «когота-на» включён в "комплект")- как знак мирных намерений.
Семья эта такая загадочная штука, которая искренне считает, что имеет на тебя все права. А вместо этого просто имеет. (с) "Десять страниц о клане Шёпот и Крик", S. N
Если я вас не ненавижу, значит, у вас ещё всё впереди!
Одним экстрим, другим смерть:
Волна-стена идёт на город.
Забить на всё и суметь
Достать рукой до дна!
Идёт на город волна... (с) Slot
